Отечественное порно - Страница 9

— В любом случае, почти ни хрена о нас не знают.

— Как будто тебя это сильно волнует?

— Не будь циником. Я патриот. Иначе давно бы рванул за бугор. Меня, между прочим, неоднократно приглашали в Германию снимать.

— Порно?

— Какая разница? Мне предлагали работу! Для художника важнее всего — когда его ценят. Когда его творчество кому-то нужно. Хочешь над этим постебаться?

Но мне было не до стёба.

— Извини, — сказал я.

— Проехали.

— Значит, до завтра.

— До завтра.

12.

На проходной киностудии охранник строго спросил:

— Куда?

— На съёмку. Э… В десятый павильон.

— Фамилия?

— Пучков, — солгал я, не задумываясь.

Он сверился с каким-то списком, лежащим у него на столе. Должно быть ему не понравилось, что произнесенная фамилия отсутствовала в списке. Он покачал головой и сказал:

— Идите к тому окошку и возьмите временный пропуск.

Я направился к указанному месту.

— Фамилия? — спросила молоденькая брюнетка по ту сторону окошка.

— Пучков, — настаивал я на своей лжи.

Осторожность, думал я, не помешает.

— Документы есть?

— Оказалось, что оставил дома. — Я изобразил на лице почти искреннее сожаление. — В таких случаях моя бедная мама говорила: «лучше б ты голову забыл». Но если б я забыл голову и принёс паспорт, то с чем бы вы сравнили фото?

Брюнетка мягко улыбнулась одними губами, давая понять, что оценила эту несмешную шутку.

— Ну хорошо, — сказала она и выписала пропуск.

Да, обаяние не пропьёшь!

Павильон, где проводились съёмки, со стороны казался совершенно заброшенным (как и большинство зданий на территории киностудии) и был закрыт.

Я пару раз подёргал запертую дверь, постучал…

За спиной бесшумно возник здоровенный бритоголовый мужчина в чёрном костюме, при галстуке, с шипящей рацией в руке.

— Какие-то проблемы?

— Да нет, — залепетал я. — Тут должны были проводиться съёмки… Меня пригласили…

— Кто вы?

На этот раз я назвал свою настоящую фамилию: врать этому Церберу язык не поворачивался. Я так же добавил, что являюсь сценаристом.

Мужчина сообщил об этом в рацию, оттуда сквозь шипение и треск что-то прорычали.

Мужчина кивнул:

— Проходите.

Щёлкнул замок на двери и она приоткрылась. Я нырнул вовнутрь.

Процесс шёл полным ходом. Кругом стояли осветительные приборы и видеоаппаратура: камеры, мониторы… В помещении было полно народа — человек десять-двеннадцать, не считая Пербудько и Трубецкого.

Трубецкой беседовал с хрупкой девушкой в спортивном костюме и, вероятно, даже не заметил моего прихода.

Пербудько, напротив, лишь только я вошёл, замахал мне рукой: скорей иди сюда.

— Рад, что ты с нами! Я всегда за то, чтобы автор присутствовал.

— Гоголь мне звонил, просил передать, что быть не сможет.

Сергей приобнял меня и похлопал по плечу:

— Радует и то, что ты в хорошем настроении.

Про себя я саркастически хмыкнул: как будто он когда-нибудь видел меня в плохом настроении.

— Сейчас подснимем один эпизодик и устроим перекур. — Пербудько сел на раскладной стульчик перед мониторами. — Все готовы?

На освещённой площадке, куда были направлены все три камеры, стоял парень лет двадцати пяти, без штанов. На нём были лишь красные сапоги, «вышиванка» и шапка. На плече он держал мешок. Парень был возбуждён. В прямом смысле этого слова. Его мужское достоинство стояло почти параллельно животу, было напряжено и чуть заметно пульсировало.

— Приготовились! — крикнул Пербудько. — Камера! Разгон!

— Есть!

— Экшэн! — скомандовал Сергей.

Парень без штанов сделал пару шагов, затем, остановившись, повернул голову и сказал через плечо:

— Вот что, адское отродье, неси меня в Петербург, к сомой царице!

— Не останавливаясь, ещё раз! — попросил режиссёр.

Парень послушно кивнул и повторил всё с самого начала:

— Вот что, адское отродье, неси меня в Петербург, к самой царице!

— Не останавливаясь!.. — Сергей вскочил и обратился к парню. — Славик, давай ещё раз, только грозно, понимаешь… «Вот что, адское отродье»! Ты ненавидишь чёрта, а он боится тебя!

— Член падает, — заметил один из операторов.

Действительно, возбуждение парня слабело.

— Снимаем! — заорал Сергей в полнейшей истерии. — Экшен!

— Вот что, адское отродье, — как можно грозно проговорил Славик, — неси меня в Петербург, к самой царице!

— Снято! — воскликнул Пербудько. Успели! Славик — очень хорошо.

Горящий взгляд Пербудько выражал нескрываемый восторг и самодовольство.

— Так, — сказал он, — перекур десять минут. Потом ставим декорации «Хата Солохи».

Он обернулся ко мне:

— Как тебе?

— А почему он без штанов?

— Это моя находка! Его основная характеристика — вечно возбуждённый кузнец Вакула.

— А почему он на зелёном фоне?

— Это рир, — объяснил Сергей, но заметив, что я не понимаю о чём речь, разъяснил более подробно. — С помощью компьютерной графики он окажется на фоне зимних красот. Как бы на улице.

— На улице — без штанов? В Рождественскую ночь? Да у него б отпал.

— Я тебя умоляю.

Тем временем на Славика накинули халат, сунули в руки стаканчик с кофе. Он отошёл в сторону, уселся на стул и достал из кармана халата маленькую… библию.

— Славик верит в Бога? — спросил я у Пербудько.

— Да, с головой у него не всё в порядке, но зато член работает послушно.

Пербудько отошёл, но ему на смену явился Трубецкой.

— Поручик?